День скулит, идет вослед за ночью,наступая на осколки звезд. Я за днем, небритый и порочный, необыкновенно и безумно прост.

Конь и мальчик у дороги,
Обок желтой полосы.
У коня трясутся ноги -
В память вянущей красы.

Жар и гарь, гудят водилы.
Солнце валится в кювет.
Гривой машет конь уныло,
А хвоста, по сути нет.

Конь пробрел, тоской украсив
Предзакатние часы.
Кто ж кого ведет по трассе
Обок желтой полосы?...

Мы пишем песни по заказу.
Мы по заказу их поём.
По вдохновению ж ни разу.
Как и ни разу - о своём.

Ты снишься часто.
Ты приходишь, небрежно бросив плащ
На спинку стула. И садишься.
А я лежу лицом к стене.
Молчу.
Все сказано давно. Не раз.
И ты уходишь молча.
Чтобы вернуться в следующий сон.
Где я не повернусь.
К тебе.

Судьба в говно макает мордой?
Терпи и не теряй фасон.
Ты выживешь, хоть и не гордо.
Говно ведь мягче, чем бетон.

Его зарубят на истоке ночи
У стен сарая, на соломе грязной,
И вытирая шашку о попону
Посмотрит вахмистр усатый
Устало в небо,
За горизонт -
Где голова луны
Катается бесшумно.
В подплывшем кровью
Кителе рассвета.
Посмотрит в небо.
Пожует губами.
Усы погладив, скажет торопливо:
"Чего стоять. Пойдем, робяты."

Надевши грустные перчатки
И шарф ночного обострения
Иду искать я опечатки
В моем прогнозе настроения.

В бою горячечном за лицедейство времени
Судьба азартно дергает затвор,
Втаптывая гильзами отстрелянными
Кого-то в славу, а кого в позор.

Мы - придорожные цветы.
Нас душат газами и пылью.
А мы растем. Цветем.
Наперекор, назло.

Напрасно грустная Матрена
Платочком машет, смотрит вслед...
В тюрьме даются макароны
Как полный комплексный обед.